Предположим, что наши читатели знают, что означает вошедшее в обиход понятие комплаенс офицер. В отличие от профессии риск-менеджер, которая с недавнего времени внесена в каталог официальных на российском рынке труда с утвержденными должностными инструкциями, поздравлять сотрудников отдела комплаенс с профессиональным праздником мы будем нескоро.

Стражи порядка отдела комплаенс имеют различные названия: от комплаенс специалиста до комплаенс—офицера, встречаются менеджеры корпоративного регулирования и внутренние контролеры, которые по факту занимаются одним и тем же делом. В отличие от отдела внутреннего аудита, который всегда подчиняется Совету директоров, комплаенс служба не имеет четкого места в организационной структуре. Все больше компаний, где комплаенс контроль осуществляет специально уполномоченный сотрудник, на английском Сhief Compliance Officer, есть компании с отдельным выделенным отделом комплаенс, в большинстве организаций юридическая служба берет на себя данную функцию. Встречаются компании, в которых комплаенс роль выполняет отдел кадров или служба безопасности, а также известны примеры, где комплаенс задачи распределятся между всеми вышеперечисленными службами.

Такие же противоречия возникают и в трактовке задач отдела комплаенс. Давайте разберемся, в чем же они заключаются? Контроль за соблюдением законодательства в целом или отдельных его областей? Это антикорупционный комплаенс, антимонопольный комплаенс или контроль за соблюдением законодательства о противодействие легализации доходов, полученных преступным путем. По словам Эндрю Дж. Донохью представителя Комиссии по ценным бумагам и биржам США комплаенс офицер должен вообще сочетать знания аудитора, технолога, риск-менеджера, контролера и эксперта рынка.

На практике все эти вопросы зависят от специфики деятельности организации и регуляторных требований (финансовая отрасль, фарма более зарегулированы, чем другие). Например, российские финансовые организации имеют четкое разделение между отделом финансового мониторинга и службой внутреннего контроля или по-другому комплаенс. Задачи отдела финансового мониторинга определяются 115-ФЗ . Простым языком они сводятся выявлять плохих парней, сообщать в соответствующие органы о сомнительных операциях и предотвращать отмывание денег. Задачи службы внутреннего контроля определяются Положением ЦБ 242-П, которые сводятся к мониторингу изменения законодательства и обновлению внутренних документов в соотстветствие с данными изменениями.

Если мы рассмотрим международные финансовые организации, то аналогичное деление сохраняется: AML/CFT officer предотвращает отмывание денег и финансирование терроризма. Сhief Compliance Officer должен обеспечивать соблюдение требований законодательства, в том числе FCPA/Anti-Bribery Act , о которых в Положении 242-П нет ни слова.
В отчете Cost of Compliance 2017 приведено исследование, в котором принимало участие 900 респондентов, высказали мнение, что мониторинг законодательства, обновление политик и подготовка отчетности это только 32% от времени комплаенс офицера, где 68% занимают остальные вопросы.

В этой связи интересно проследить параллель между инвестициями, которые российские и международные финансовые организации готовы сделать в комплаенс и ценой их ошибок.

Возникает вопрос, почему JPMorgan готов инвестировать несколько миллиардов долларов для поддержания отдела комплаенс, тогда как российские финансовые организации не могут похвастаться подобными суммами. В отчете комиссии по ценным бумагам и биржам США за 2017 год отмечено постоянное увеличение затрат JPMorgan Chase на поддержание соответствия требованиям регулятора . В то же время с 2008 года судебные и юридические издержки JPMorgan превысили $18 млрд, что является рекордом для американских банков. Не является ли большие штрафы драйвером инвестиций в комплаенс?

По словам Марка Карни - управляющего Банка Англии «Расходы на комплаенс в глобальных банках теперь превысили 320 миллиардов долларов». Смогут ли увеличивающие комплаенс расходы минизировать корпоративные риски?

Интересно проследить тенденцию, что международные банки не только увеличивают штат комплаенс специалистов, но и инвестирует в поддержание Regtech технологий. Отметим, что международные компании предпочитают использовать инновационные решения , в то время как единицы российских автоматизировали работу комплаенс офицеров полностью. Безусловно, есть отдельные области комплаенс, которые автоматизированы и в крупнейших российских банках,но об автоматизации всего цикла работы комплаенс офицера говорить пока рано.

На комплаенс конференциях часто обсуждается вопрос – какова цена ошибки в комплаенс. Бесспорно, цена ошибки высока. Прежде всего, репутационные риски, которые могут стоить не только денег, но и всего бизнеса. Почему же, тогда инвестиции в комплаенс в российских компаниях уступают зарубежным? Может быть ключевой момент в том, что российские компании готовы взять на себя эти риски.

Рассмотрим, если за нарушение 115 –ФЗ банки могут лишиться лицензии, то за неподержание комплаенс службы такой меры ответственности нет. Интересно сравнить штрафы российских и иностранных компаний. Согласно статье 15.27 КоАП штрафы в России колеблются от пятидесяти до пятисот тысяч рублей за отдельное нарушение.

В марте 2017 года китайский производитель телекоммуникационного оборудования Zhongxing Telecommunications Equipment Corporation согласился на совокупный гражданский штраф в размере 1,19 млрд. долл. США. Это был самый большой штраф, который когда-либо взимался OFAC против нефинансового учреждения.

В 2016 году самые высокие штрафы взимались с финансовых учреждений. Самый крупный штраф OFAC составил 963 млн. долл. США BNP Paribas в 2014 году в виде штрафа в размере 8,9 млрд. долл. США от нескольких американских агентств.

Другим примером усиления правоприменительных действий служит закон, принятый в Великобритании в апреле 2017 года, который позволяет налагать штрафы без обращения в суд. Закон устанавливает допустимый максимум для денежного штраф в размере более 1 миллиона фунтов стерлингов или 50 процентов от стоимости нарушения.

Смягчающим фактором для уменьшения суммы штрафов, которые налагаются Министерством Юстиции или другими уполномоченными органами является self-reporting, который позволяет не только уменьшить сумму штрафа, но и полностью избежать денежных потерь. Отметим, что все дела, которые возбуждались Министерством Юстиции за 2013 и 2014 были при условии сотрудничества со следствием(примерами могут служить Philips, Parker Drilling, Ralph Lauren, Total, Diebold, Stryker, Weatherford, Bilfinger, and Archer Daniels Midland).

Интересно проследить следующую взаимосвязь, что компании, которые нарушили FCPA и заплатили миллионные штрафы, не только охотно идут на сотрудничество со следствием, но и повышают свои инвестиции в комплаенс.